Карлос Кастанеда – Сила безмолвия

— Он во всем отличался от своего ученика, — сказал дон Хуан. — Он был индейцем, очень темным и массивным. У него были грубые черты, большой рот, сильный нос, небольшие черные глаза, густые черные волосы без седины. Он был резче, чем нагваль Хулиан, и имел большие руки и ступни. Это был очень скромный и очень мудрый человек, но он никогда ничем не выделялся. По сравнению с моим бенефактором он был тусклым. Всегда весь в себе, обдумывая вопросы. Нагваль Хулиан шутил, что его учитель наделен тонной мудрости. За его спиной он называл его-нагваль тоннаж.

— Я никогда не видел смысла в его шутках, — продолжал дон Хуан. — Для меня нагваль Элиас был как глоток свежего воздуха. Он терпеливо мог мне объяснить что угодно. Это похоже на мои объяснения, но возможно он в чем-то был несколько глубже. Я не могу назвать это что-то состраданием, скорее подошло бы сопереживание. Воины не могут чувствовать сострадания, поскольку они больше не чувствуют жалости к себе. Без движущей силы самосожаления сострадание бессмысленно.

— Дон Хуан, ты говорил, что воин является всем для себя самого?

— В некотором смысле да. Для воина все начинается и кончается в нем самом. Однако, его контакт с абстрактным вынуждает его преодолевать свое чувство важности. Поэтому личное «я» становится абстрактным и безличным. Нагваль Элиас считал, что наши жизни и наши личности совершенно похожи, продолжал дон Хуан. — В этом смысле он чувствовал себя обязанным помогать мне.

Я не чувствую эту схожесть с тобой, поэтому полагаю, что могу рассматривать тебя во многом так же, как нагваль Хулиан рассматривал меня.

Дон Хуан сказал, что нагваль Элиас взял его под свое крыло с самого первого дня, как он прибыл в дом своего бенефактора и начал обучение. Нагваль Элиас обучал его независимо от того, мог ли дон Хуан хоть что-нибудь понять. Его желание помочь дон Хуану было таким сильным, что он практически держал его как пленника, защищая тем самым от резких нападок нагваля Хулиана.

— Вначале я оставался все время в доме нагваля Элиаса, — продолжал дон Хуан. — И мне это нравилось. В доме моего бенефактора я всегда был начеку и настороже, боясь того, что он сможет сделать со мной в следующий раз. В доме нагваля Элиаса я чувствовал себя уверенно и свободно.

— Мой бенефактор безжалостно давил на меня, а я не мог понять, к чему такой нажим. Мне казалось, что он был просто безумным.

Дон Хуан сказал, что нагваль Элиас был индейцем из Оахсаки, его обучал другой нагваль по имени Розендо, родом из тех же мест. Дон Хуан описывал нагваля Элиаса как очень консервативного человека, который дорожил своим уединением. В то же время он был известным целителем и магом, о нем знали не только в Оахсаке, но и по всей южной мексике. Тем не менее, несмотря на свое занятие и дурную славу, он жил в полной изоляции на противоположном конце страны, в северной мексике.

Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40